… «Каво хоронять-то?» - спросила любопытная бабка, обращаясь к пожилому  человеку стоявшему  в стороне от процессии. «Да одного учёного. Кандидата…»- «Это какова ищо кандидату?» - « Не «кандидату», а кандидата технических наук!» - гордо сказал человек, присоединяясь к процессии…
            …Немые слезы текли по щекам Дениса, когда он вышел за калитку кладбища. Сегодня он похоронил своего отца – Павла Макаровича Филимонова. Горе Дениса усиливалось еще и тем, что отец при жизни был для него самым близким другом. Перед глазами ярко вставали эпизоды из их семейной жизни. Даже те детские, которые, казалось бы, он должен был забыть… В его голове хранились воспоминания давно забытые самим Павлом Макаровичем…
… Денис был молодым ученым-историком, подающим большие надежды. На кафедре Университета он пользовался всеобщим уважением и признанием. Остроту его ума и порядочность признавали даже те, кто его раньше явно недолюбливал…
… «Проходите в автобусы»,- сказал начальник отдела, - «Кто едет на поминки в институтскую столовую?». Автобусов было два, и все желающие поместиться не смогли, потому что многие приехали на кладбище своим ходом и с утра поджидали процессию. Тем не менее, через полчаса в институтской столовой собрались все…Все кто знал «Пашу» - так друзья называли Павла Макаровича при жизни. Рядом с Денисом оказался старый знакомый его отца – инженер Роман Игнатьевич Осначев, который взяв Дениса за руку сказал:
«Знаешь, когда мы с твоим отцом учились на третьем курсе Политехнического, он встретился с твоей мамой…» Денис знал эту историю в подробностях, поэтому его сознание непроизвольно переключилось на другой эпизод из их семейной жизни  – это было тридцать лет назад…
    …Денису шел четвертый год, два из которых он провел с бабушкой в маленьком провинциальном городке. И вот однажды к дому подъехал старенький автомобиль-такси. Из него вышел красивый, высокий молодой человек. Лицо человека скорее напоминало маленькому Дениске сказочного героя. Бабушка засуетилась и забегала. Она даже не успела сказать Дениске, что за ним приехал его папа, как детское сознание уже само догадалось, что этот человек с плащом в руке, который шел навстречу и приветливо ему улыбался – был его отец. Сердце учащенно забилось, и через мгновение он побежал навстречу широко расставленным рукам. Эти сильные руки его подхватили, подбросили вверх и через мгновение Дениска прижался к щеке Павла Макаровича. Маленький детский мозг понял в тот момент, что тот, кто его обнимал и его бабушка друг от друга неотделимы, и он будет любить его также, как любит бабушку – то есть всем сердцем…
… «Друзья! Давайте помянем нашего друга, товарища, ученого, да просто хорошего человека – Павла Макаровича Филимонова. Пусть земля ему будет пухом!..- говорил начальник опытного производства при институте Максим Петрович Валеев поднимая рюмку, - да что там говорить, все вы знаете, как тяжело внедрялась «порошковая напыленная изоляция». Паша посвятил ей всю свою жизнь, и сегодня мы добились того, что якоря электродвигателей, изолированные таким способом, безотказно работают на суше, под водой и в воздухе». Все одобрительно закивали головами, явно сочувствуя говорящему. Денис выпил рюмку до дна …
…Отец часто любил рассказывать ему про преимущества своей технологии порошкового напыления, читал ему сравнительные тесты, явно добиваясь у сына сочувствия и признания своих достижений, словно ему было мало признания ученых советов и одобрения коллег по работе… Роман Осначев, наливая очередную рюмку, и желая как-то заглушить боль утраты близкого друга, стал рассказывать  Денису историю, про которую в институте ходили легенды. Эту историю смаковали все.  Но всё же, в подробностях её знал только сам Денис…Это было в начале 80-тых…
… Получив приглашение, отец поехал на международную выставку в Экспоцентр на Красной Пресне. Каково же было изумление Павла Макаровича, когда подойдя к одному из стендов, он увидел, что японская химическая компания предлагает к продаже и внедрению порошковую технологию, аналогичную его собственным разработкам, при этом больше всего он был удивлен тем, что весовых ограничений не было никаких, т.е. японцы были готовы поставить столько порошка, сколько нужно, в то время как он не мог добиться от отраслевого министерства закупки нужного количества эпоксидных смол для наращивания производства  в нашей стране. (По его словам, дело это было «плёвое», если бы только чиновники захотели шевельнуть пальцем. Но чиновники в отраслевом министерстве «шевелиться» не хотели. Им было удобнее закупить готовые японские полимерные порошки, чем наращивать производство собственных…) Отец всегда возил с собой тесты сравнительных характеристик своих технологий. Выразив заинтересованность, на «голубом глазу» он попросил у японца, разговаривавшего с ним через переводчика, показать  тесты и характеристики окончательного полимеризованного, т.е. отвердевшего после сушки, японского покрытия. Тот с радостью стал показывать и рассказывать. В этот момент легкая ухмылка появилась на лице  Павла Макаровича Филимонова, которая не скрылась от проницательно сощуренных глаз японца. Павел Макарович достал из внутреннего кармана пиджака свой листок, и не показывая его «конкуренту» сравнил характеристики, и на этот раз, уже широкая улыбка озарила его не по возрасту состарившееся лицо. Поняв, что его покрытие «перебивает» японское практически по всем параметрам, он победоносно посмотрел на оппонента, махнул небрежно рукой и спрятал свой листок обратно. В этот момент японец, перед которым за день прошло много людей, окончательно понял, что перед ним стоит необычный посетитель. Осторожно, через переводчика он спросил, не связан ли этот человек с производством  полимеров. Павел Макарович, на мгновенье загордившись, выплеснул: «А вы что думали, что мы тут только щи ложками хлебаем, да картофель в поле убираем?» Японец что-то сказал на ухо переводчику. -«Тохиро Сан просит Вас пройти в комнату для переговоров», - сказал переводчик. Павел Макарович неохотно двинулся за японцем. Тот спешно стал собирать заготовленные на этот случай сувениры и безделушки, складывая их в один пакет. Последним сувениром был черный автоматический складной зонтик, что в то время было большой новинкой. «Это все Вам! - сказал переводчик, - Тохиро Сан спрашивает, не могли бы Вы подарить ему тот листочек, который Вы доставали из внутреннего кармана пиджака?» Наступила неловкая пауза. Павел Макарович взял в руки маленький изящный японский зонтик, кровь хлынула к его голове… Перед его глазами встали многолетние испытания в душной  лаборатории, пакеты молока, которые выдавали ему за вредность и которые он приносил домой детям и жене, явно показывая , что государство все-таки его уважает и ценит… …В следующее мгновение он нажал на кнопку.  Зонт ударно открывшись ткнулся  японцу  прямо в живот. «Запомни ты, говно, - сказал Павел Макарович глядя японцу  прямо в глаза, - я свою страну за зонтики не продаю!» Развернувшись, он направился к двери.  Японец испуганно посмотрел на переводчика. Тот, желая замять неловкую ситуацию, сказал что-то типа того, что… «зонт ему не понравился». Японец, заулыбавшись, сделал вид, что он так и понял. В этот момент Павел Макарович гордый и одинокий уходил с выставки прочь.
    Вернувшись домой, он позвал к себе Дениса, к тому времени уже студента  пятого курса Университета, и в который раз стал рассказывать про свои и японские порошки: «На, сравни сам: ударопрочность – мои лучше, адгезия – мои лучше, температурный перепад – мои лучше, сопротивляемость агрессивным средам – лучше!». Денис радовался вместе с отцом и подбадривал его, всячески выказывая свое уважение и восхищение… «А в министерстве хотят закупать не наши порошки, а японские! И они так и сделают, вот увидишь!»,- с досадой говорил отец. Денис успокаивал его и уверял, что ни один дурак, увидев эти характеристики, не станет этого делать. «Нет! Вот увидишь!», - не унимался отец...
Через два месяца Денис узнал от отца, что отраслевое министерство закупает большую партию порошков у той самой японской фирмы…
С тех пор прошло около десяти лет…
      … «Вы знаете, не могу понять, что у него с печенью, - говорила, обращаясь к Денису  врач городской  больницы - уже немолодая, «затюканная»  работой, но с чувством  долга женщина, - Он ведь у вас человек непьющий?!» - «Непьющий», - подтвердил Денис…А потом, глядя куда-то в себя и каким–то скрипучим голосом, отдававшим совершенной безнадёгой сказал:  «Порошок… …Порошок у него в печени… В легких…В крови…», - и скупая слеза, предательски скатилась по его щеке. - «Какой еще такой порошок?», - испуганно спросила врач… «Сине-зеленый… понимаете… сине-зеленый…»    
 … «Каво хоронять-то?» - спросила любопытная бабка, обращаясь к человеку стоявшему  в стороне от процессии. - «Да одного инженера. Кандидата…» -  «Это какова ищо кандидату?» -  «Не «кандидату», а кандидата технических наук!» - гордо сказал человек, присоединяясь к процессии. Человека звали Геннадий Петрович.  Когда-то он  работал с Пашей, но ушел из института, не выдержав напряжения  лабораторных будней. Он тоже хотел отдать дань уважения Павлу Макаровичу Филимонову...